Что случилось с "амбицией"

Таковы изменение частоты употребления слова "амбиции" с 1920 по 2000 годы (подробнее см. с заметке Google изучил эволюцию языка за двести лет).

Ниже отрывок из статьи Ирины Левонтиной "Шум словаря"




На рубль амбиции

В последнее время многим бросается в глаза, как изменились слова амбиции и амбициозный. Яркая примета нашего времени — словоупотребления типа: кадровый центр “Амбиция” (он занимается трудоустройством), 11-я ежегодная конференция “Управление в России: время амбициозных целей”. А вот из объявления о вакансиях: “Нужен еще один амбициозный и целеустремленный сотрудник”.

До последнего времени слово амбиции связывалось преимущественно с завышенной самооценкой и безосновательными притязаниями. Так его толковали и словари: амбиция — “обостренное самолюбие, чрезмерное самомнение”. Вот типичный пример соответствующего словоупотребления: “Вам не мешало бы уразуметь, что наглый вид — примитивная форма вашего жалкого самоутверждения, пустая амбиция юнцов, уставших от собственной неполноценности” (Л. Зорин, “Трезвенник”). Замечательно, что в русском языке чуть ли не все слова, указывающие на высокую оценку человеком собственной персоны, окрашены отрицательно: самомнение, апломб, гонор, чванство, спесь, самонадеянность, самоуверенность. Список можно продолжить. Это язык так отражает укорененное в русской культуре представление о том, что гордому человеку следует смиряться. Причем на самом-то деле мы понимаем: бывает, что человек трезво оценивает свои силы, готов справиться с задачей и говорит об этом без пустого жеманства, и это хорошо. Однако употребить применительно к такому случаю слово самоуверенность невозможно даже с уточнением в хорошем смысле. Нужно слово распороть и сложить в другом порядке — уверенность в себе. Иначе негативную оценку не изгнать.

Когда слово амбиция было заимствовано в русский язык, оно очень быстро приобрело этот оттенок. Правда, например, Достоевский часто использует слово амбиция просто в смысле “самолюбие”, например: “Моя репутация, амбиция — все потеряно! Я погиб, и вы погибли, маточка, и вы, вместе со мной, безвозвратно погибли! Это я, я вас в погибель ввел! Меня гонят, маточка, презирают, на смех подымают, а хозяйка просто меня бранить стала; кричала, кричала на меня сегодня, распекала, распекала меня, ниже щепки поставила” (Ф.М. Достоевский, “Бедные люди”). Но гораздо более типично всегда было представление об амбициях непомерных и неправомерных, как в таком примере: “На грош амуниции, на рубль амбиции! Уходи, не проедайся! Банкомет взял за плечи барона и вмиг выставил его за дверь, которую тотчас же запер на крюк” (В. Гиляровский, “Москва и москвичи”). А в советское время и тем более трудно было употребить слово амбиция вне отрицательного контекста. И вот все изменилось. Появилось поколение успешных и амбициозных молодых людей, которые отвечают на вызовы жизни — делают карьеру. И ничего в этом плохого язык уже почти не видит. Да, еще эти молодые делают карьеру агрессивно.